Отвлекусь от «болезней» опорно-двигательного аппарата для рассмотрения уже набившего оскомину «коронавируса».
И снова – всё новое это хорошо забытое (и отрепетированное) старое. Ещё один показательный пример из середины прошлого века как образец того, что нужно быть очень осторожным в слепой вере открытиям и прогнозам официальной медицинской «науки».
.
... за полвека до «эпидемии атипичной пневмонии»... - https://fillum.livejournal.com/211855.html
.
В 1950-х годах в Японии началась пугающая эпидемия болезней. Симптомы были проблемы ЖКТ, проявляющиеся как внутреннее кровотечение и понос, с симптомами нервных поражений, иногда приводящих к слепоте и постоянному параличу. Синдрому было дано имя SMON (Subacute Myelo-Optico-Neuropathy – подострая миело-оптическая-невропатия).
.
Это было во время борьбы с полиомиелитом, и некоторые симптомы этой новой болезни были похожи на полиомиелит, так что первой мыслью у исследователей было искать именно вирусную (инфекционную) причину болезни. Была создана специальная Комиссия учёных, преимущественно из вирусологов, которые изучали полиомиелит. Правительство Японии, финансируя исследования полиовируса, просто стало дополнительно финансировать этих же вирусологов для изучения SMON. Таким образом, охотники за вирусами получили львиную долю грантов и внимания, а значит, и определять направление исследовательской программы по SMON.
.
В целом, в процессе исследований, были выявлены три различных вируса, которые назывались причиной эпидемии. Масахиса Сингу в 1965 году заявил, что он нашёл причину SMON — эховирус. Но его коллеги-вирусологи не смогли подтвердить выводы Сингу после множества попыток в течение четырёх следующих лет. В 1968 году у пациентов был обнаружен вирус Коксацки, но вскоре оказалось, что это было просто лабораторное загрязнение. В 1970 году помощник профессора Шигеюки Иноуэ из Киотского института исследований вирусов заявил об открытии вируса в позвоночнике и экскрециях пациентов со SMON. Иноуэ стремительно достиг статуса знаменитостей для своего «вируса SMON». Японские СМИ преждевременно опубликовали его результаты, создавая широкое впечатление, что причина SMON была определена. Истерия из-за заразной чумы разгулялась на большей части страны, вынуждая членов семьи SMON-пациентов избегать контактов со своими «инфицированными» родственниками, многие люди с поставленным им диагнозом совершили самоубийство.
.
Гипотеза Иноуэ распространилась за пределы Японии, статьи об этом «открытии» печатались в авторитетных зарубежных изданиях, о теория Иноуэ говорилось как о подтвердждённой. Сам Иноуэ настаивал, что он вызвал SMON-подобные симптомы у мышей — в том числе потерю веса, паралич и неврологические нарушения — либо вводя вирус в мозг, либо скармливая вирус иммуннодепрессивным мышам, которые не способны были бороться с инфекцией. Иноуэ и его сотрудник также утверждали, что сделали фотографии вируса с помощью электронного микроскопа. Тем временем Рейсаку Коно и некоторые другие следователи, которые уже в течение почти 15 лет исследований никак не могли найти SMON-вирус, всё чаще задавались вопросов а существует ли он вообще. Этот вирус никто не смог обнаружить даже в тех образцах, которые были получены непосредственно от Иноуэ.
.
По мере того, как эпидемия усиливалась, была создана вторая специальная комиссия по изучению SMON, её тоже возглавил вирусолог, но в состав рабочей группы включили и эпидемиологов. Они наконец-то отследили причину SMON. Неврологический ущерб был причинён лекарством от поноса производства компании Ciba-Geigy. В нем содержался клиохинол и оно очень широко выписывалось в Японии не только пациентам в больницах, но и в профилактических целях. Изначально Ciba-Geigy утверждала, что клиохинол «не впитывается» через ЖКТ, но профессор Тадао Цубаки провёл своё расследование и доказал, что клиохинол поглощается организмом и повреждает в т.ч. нервные клетки — вызывая паралич, слепоту и смерть.
.
Распространению этого открытия было сильное сопротивление. Многие врачи отказались признать возможность ятрогенной причиной болезни (вызванной лечением). Им явно не понравилась идея, что лекарство может вызвать некоторые из тех самых симптомов, для которых оно и было предписано в первую очередь. Один профессор запретил одному из своих врачей даже думать о связи клиохинола с SMON. Но многие врачи и ранее сообщали о побочных действиях клиохинола. С ними связывались из офиса Ciba-Geigy, и за исключением одного или двух случаев убеждали не помогать комиссии по расследованию этой причины.
.
Все официальные исследования по SMON игнорировали доказательства токсичной причины этого синдрома в течение пятнадцати лет и пожертвовали тысячами человеческих жизней ради изучения вирусной гипотезы. Более 11,000 человек получили серьёзные осложнения от синдрома.
.
.
Полвека спустя, в современной вирусологии прослеживаются те же самые проблемы. Неточная идентификация и сомнительные доказательства патологии являются общепринятыми, как и порицание коллег за «инакомыслие», ограничительное финансирование «неудобных» гипотез и приманка славы громкого «научного открытия»…
.
Подробно про этот вопиющий случай в одной из глав своей книги «Inventing the AIDS Virus» (1996) написали Peter H. Duesberg и Bryan J. Ellison – перевод этой полной главы под названием SMON-фиаско будет завтра.
.
P.S. И правда – при таком лечении никаких вирусов не нужно для развития и распространения эпидемий…
Источник: https://fillum.livejournal.com/213472.html